Скала Крейсер, или о пользе гидрокостюма

Продолжаем робинзонаду по островам Приморья,  начало в статье: Часть 1. Восточное побережье края

Однажды весенним вечером, я рассеянно перелистывал топографический атлас. Долистал до последней страницы и собирался, было, отложить атлас в сторону, как вдруг обратил внимание на маленький островок со странным названием. «Надо бы там побывать», — подумал я. Сказано – сделано.

Остров Скала Крейсер – один из самых южных островков края.

Находится он в нескольких километрах к востоку от мыса Поворотный, того самого мыса, который отделяет залив Петра Великого от открытого Японского моря. Кратчайшее расстояние от берега до островка – чуть больше километра. Те, кто бывал в бухте Триозёрье, наверняка видели его двугорбый профиль.

А бывает в той бухте немало людей, особенно в купальный сезон. Тамошний пляж стоит того, чтобы позагорать на нём хотя бы однажды.

• Во-первых, белый песок из разрушенных лейкократовых гранитов. Здорово смахивает на песок коралловых атоллов.
• Во-вторых, более высокие волны открытого моря.
• В-третьих, исключительно чистая, родниковая вода, если можно назвать так воду с солёностью 37 г на литр. Вообще, восточное обрывистое побережье отличается тем, что в море здесь впадают небольшие чистые горные речки, потому и вода такая солёная и чистая.
• В-четвёртых, размеры пляжа, который не уступает Шаморскому, что под Владивостоком.
• В-пятых, есть турбаза с домиками, в которых можно остановиться.

Добираться туда нужно через Находку, затем 20 км до п. Врангель. В районе конечной остановки автобусного маршрута «Находка – Врангель» сворот влево, и примерно 15 км по грунтовке до бухты. Следует учесть, что последний участок пути изобилует крутыми поворотами и очень крутыми подъемами и спусками.

Я не знал всего этого, поэтому добирался более тернистым путём

Самое обычное дело для маршрутов, совершаемых впервые. Было начало мая, а, следовательно, пора длинных выходных дней. Домашние дела были сделаны, картошка посажена на даче. Гидрокостюм был куплен еще осенью и опробован у берега. Теперь решил испытать его в дальнем заплыве.
На берег моря я выбрался предзакатной порой, после долгого перехода по сопкам. Триозёрье осталось справа. Слева, километрах в двух виднелись скалы мыса Лапласа. Место для ночевки выбрал неплохое: мелкая галька среди редких валунов, много плавника. Единственный недостаток – в ложбинке не текла вода. Пришлось копать ямку в сыром грунте и ждать, когда она заполнится водой.

Когда наступило время пить чай, меня поджидало разочарование. Нигде не мог найти печенье, мысли о котором поддерживали всю дорогу. Перерыл весь рюкзак, бормоча, что, дескать, так не честно, и я так не играю. Но оно так и не нашлось. Сразу навалилась усталость и захотелось спать.
Укладываясь в спальном мешке, услышал со стороны моря резкий рык и какое-то необычное гавканье. Приглядевшись в наступивших сумерках, различил на плоских надводных камнях ларгу, местного тюленя. Ларга тоже устраивалась на ночлег на безопасных камнях, тех, что подальше от берега. Следом за первой, на камень неуклюже взобралась вторая, затем третья. Для четвертой места было уже маловато, и она долго плавала вокруг. Затем решительно выскочила из воды на край камня, подвигая и подталкивая остальных. При этом они столкнули в воду самую первую. Та возмущенно потявкала из воды, и поплыла прочь, искать незанятую «кровать».

На следующий день совершил пробный заплыв вдоль берега, попутно ныряя в поисках гребешков. Мой пятимиллиметровый неопреновый гидрокостюм держит тепло вполне сносно. Сначала вода проникает через замочную молнию и капюшон, ледяными струйками сочась по телу. Потом пропитывает губчатую резину. В это время нужно хорошенько двигаться, чтобы вода быстрее нагрелась от тела. Костюм обладает положительной плавучестью, поэтому, чтобы нырнуть, нужно сильно работать ластами. Зато, всплывая, костюм сам тащит наверх. Можно расслабиться, экономя воздух, и наблюдать, как приближается поверхность.

Вечером, забравшись на береговой обрыв, долго смотрел на остров. Решал: плыть или не плыть. От того места, где я расположился, до острова было более двух километров. Такое расстояние я уже преодолевал вплавь, но в гораздо более теплой воде. Хотя и без костюма. Вдалеке, с виду на половине пути, разглядел поплавки рыбачьих сетей. Решил, что если доплыву до них, то поворачивать назад смысла уже не будет. Не учел я только, что с расстояния в километр небольшие поплавки разглядеть нельзя, следовательно, на самом деле они находились гораздо ближе.

Я не сомневался, что сегодня побываю на острове

На следующий день, 9-го мая, ярко светило солнце. Настроение было победное. Я не сомневался, что сегодня побываю на острове. Поэтому, пока не изменился настрой, быстро вскипятил воду, приготовил чай со сгущенкой, собрал все вещи в рюкзак и спрятал его в гранитных глыбах, на всякий случай. Одел гидрокостюм, привязал к поясу полтора литровую бутылку со сладким чаем и поплыл.

Температура поверхностного слоя воды в Японском море в это время года составляет примерно 6 – 8 градусов. От холодной воды маска быстро запотевала, да и смотреть вперёд было неудобно. Поэтому я перевернулся на спину, и, придерживая руками бутылку, работал ластами, следя за направлением по приметному мысу на берегу.

Вскоре проплыл мимо сетей. Отметил про себя, что быстро продвигаюсь. Но остров еле-еле приблизился. Тем не менее, продолжал плыть с той же скоростью. Когда стали хорошо различимы буруны прибоя у острова, остановился отдохнуть. Отпил чая, который остыл настолько, что зубы заломило. Костюм хорошо держал на плаву. Качаясь на крупной зыби, шедшей с открытого моря, хлебал мелкими глотками чай и рассматривал берега. Было безветрие, солнце поднялось высоко. В тишине стало слышно, как шумит у острова прибой.
Подплыв к прибрежным скалам, дождался высокой волны и выбрался с её помощью на крутой скалистый берег. Там снял ласты и отправился искать какую-нибудь обувь б/у, в изобилии выбрасываемую морем на побережья. Но здесь, на Скале Крейсер, нашелся лишь один сланец и обрезанный резиновый сапог. Пришлось удовлетвориться и этим.
Первым делом поднялся на самую макушку, к триангуляционному знаку, по едва заметной тропке.

 Остров вопреки своему названию мало похож на корабль

Остров Скала Крейсер вопреки своему названию мало похож на корабль. Он представляет собой две полукруглых сопки, одна поменьше, другая побольше. Длина острова не превышает 300 м, ширина – 150 м. Зато в высоту – более 50 метров. Как и многие другие острова, он асимметричен. Обращенная к морю сторона более крутая и обрывистая. Единственный, пригодный для высадки пляж находится на стороне, обращенной к материку. Асимметрия касается и растительности. На «морской» стороне (на склоне, обращённом к открытому морю) преобладает травянистый покров с редкими кустиками рододендрона, на «материковой» же – лес из корявых и низкорослых дубов, лип и очень густым подлеском барбариса. Причем барбарис размерами ничем не отличается от окружающих деревьев.

В начале мая, в пору весеннего цветения, на острове очень красиво. Особенно впечатляет цветущий рододендрон. На низкорослых кустиках, противостоящих морским ветрам и туманам, вырастают непропорциональные, огромные розовые и фиолетовые цветки, густо облепляющие крохотные веточки. Сами кустики разбросаны по склону, покрытому очень аккуратной, словно подстриженной ярко-зеленой травкой с проседью белесой низкорослой полыни. Впечатление усиливают интересные формы выветривания гранитов, чем-то похожие на истуканов острова Пасхи. Одним словом настоящий сад в японском стиле, созданный самой природой.

Здесь как нигде ощущается край земли

С триангуляционного знака на самой макушке острова открывается чудесный вид на материковое побережье. Здесь как нигде ощущается край земли, граница России. И здесь же, родные, приморские, места. Вместо далеких и непривычных тихих прудов, покрытых ряской, березовых перелесков, пашни до горизонта, здесь пронизанные шипами барбарисовые дебри, гомон птичьего базара на соседней скале, напоминающей огромную копну, глубокая темно-синяя вода, покрытая птичьими перьями и ларга, дремлющая на нагретых солнцем камнях.
Я бы еще долго загорал на первом весеннем солнышке, если бы не клочья тумана, взявшиеся невесть откуда. Стало тревожно. Перспектива плыть, не видя берегов, ориентируясь лишь по зыби, меня не воодушевляла. Когда я собирался было покинуть остров, неожиданная находка меня задержала. На северной глыбовой косе валялись куски чего-то напоминающего ржавое железо. Что это было – обломки механизмов или куски корпуса корабля, определить было не возможно.

Скорее всего, какой-то крейсер налетел здесь на скалы. Так и возникло название острова: Скала Крейсер. Вторая, более правдоподобная версия происхождения «кусков железа» – рудопроявление. Значит, где-то должны быть слои лимонитизированного песчаника.

Остров остался далеко позади, но побережье почти не приблизилось

В начале обратного пути, казалось, что я плыву ужасно медленно. Остров остался далеко позади, но побережье почти не приблизилось. На какой-то миг мне показалось, что я не доплыву, замёрзну. Но тут же, с возмущением, прогнал эту мысль. Решил не думать о цели пути, а просто плыть, взмахивая руками в такт какой-нибудь песенке, напеваемой в дыхательную трубку. Почему-то на ум пришла песня Линды: «Я не могу, у-у-у-у, я не могу бежать по кругу». И до сих пор в памяти остались косые лучи вечернего солнца, уходящие в синюю глубину, далекие береговые обрывы в наползающем тумане и бесконечное мерное взмахивание руками.

Начало в статье: Часть 1. Восточное побережье края

Автор материала: Роман Верещаков (РоманВер)

Продолжение в статье: Часть 2. Восток залива Петра Великого