Острова Гаккеля, или 40 часов в спальном мешке

Не только ранней весной бывают моменты, когда неудержимо тянет на природу

Случается это и поздней осенью. После жаркого лета, полного путешествий и приключений, наступают ненастные дни. Заморосит нудный холодный дождь, поднимется ветер, и даже когда, наконец, выглядывает солнышко, оно уже не может по-настоящему прогреть землю и светит как-то робко. Но, по сравнению с прошедшими ненастными днями, кажется, что вновь вернулось лето. В один из таких «летних» дней я засобирался на юг Хасанского района. По холодной воде далеко переплывать было опасно, поэтому выбрал целью путешествия небольшие острова Гаккеля, расположившиеся в водах Китового залива в 0,8 км (Мал. Гаккель) и 1,4 км (Бол. Гаккель) от берега.

Добирался на автобусе до Зарубино, затем пешком по побережью на юго-запад почти до перешейка п-ова Краббе. Сначала я собирался переплывать сразу на дальний, большой остров. Но, проплывая мимо малого острова, увидел прелестный пляж, залитый солнечным светом. Не раздумывая, завернул к берегу, намереваясь там и остановиться на ночёвку. Правда, «прелестный» пляж при ближайшем рассмотрении оказался состоящим из каменных «яиц», размером с баскетбольный мяч. Но было так тихо, уютно и мирно на этом берегу, что я решил всё-таки обустроить лежанку, подсыпав сухих водорослей и мелких камушков, чем снова лезть в воду и плыть дальше в поисках нормального места.

Остров Малый Гаккель размерами не впечатляет

Его длина не на много превышает сотню метров, ширина не дотягивает до ста, а самая высокая точка возвышается на 22,8 м над уровнем моря. Берега его круты и обрывисты, но обойти островок по берегу не составит особого труда. Минут 5-10 прыганья с камня на камень и впереди снова начальная точка пути.

Забираться наверх тоже не сложно – с северного мыса по крутому склону. Собственно, достопримечательностей никаких. На юг, в сторону Большого острова тянется осыхающий риф, вблизи которого держится нерпа. Этот риф, или валунная коса, наверное, и есть местная достопримечательность. И ещё, наверное, выброшенный на пляж огромный поплавок ядовито-оранжевого цвета. Вот и всё, что меня «поразило» на острове Малый Гаккель.

Утро следующего дня было хмурым и холодным

Пролив между двумя островами небольшой, и вскоре я был уже на большом острове. По опыту зная, что на мористой стороне малых островов не найдёшь хорошего места для ночёвки, располагаться решил на стороне, обращённой к материку.

Всё-таки, я прошёл немного по берегу до ближайших береговых обрывов, надеясь, что выступы скал будут немного загораживать от ветра, задувающего со стороны суши. Погода уже начинала портиться. Поэтому я не стал тянуть с постановкой палатки. Ставил её пониже, чтобы меньше парусила на ветру. Привалил края целлофанового тента камнями с пляжа, затащил внутрь вещи, натаскал немного плавника.

Затем отправился осматривать остров. Наверху, в небольшом леске, мне понравилось место для лагеря. Но полянка была крохотной, окружённой колючим кустарником, да и не хотелось снова «суетиться по хозяйству». Через несколько десятков метров лесок закончился, уступив место плавно повышающемуся пустырю, заросшему густой травой вперемешку с плетущимся колючим кустарником. Сделав пару снимков острова, поплёлся назад, с трудом выпутывая ноги. Дул пронизывающий ветер, было хмуро, уныло и не интересно. Совсем не то, как бывало летом в далёких заплывах. До темноты было ещё далеко, и чтобы занять время, одел гидрокостюм и принялся нырять в окрестных водах. Дно здесь было бедным, одни лишь россыпи пустых белых створок спизулы. В проливе между островами было сильное течение. Вынырнув в очередной раз, заметил косые струи дождя. В такую погоду лучше находиться в воде, чем ёжиться на берегу. Под водой нет ни дождя ни ветра, только волны плавно раскачивают пловца, плывущего у дна на небольшой глубине, то убыстряя, то замедляя его движение. Но постепенно погода стала меня настораживать.

Вместе с дождём полетели какие-то белые хлопья, стало значительно холоднее. Над самой водой образовались струи пара, которые неслись по ветру, огибая острова. Как будто ледяной великан подул с материка на океан горячего чая, пытаясь заморозить и сковать его вечное движение. Было очевидно, что прорвался холодный фронт, а пар образовался над водой из-за большой разницы температур холодного воздуха и относительно тёплой воды. Небо вокруг стало свинцово-серым, не по времени стемнело. На берегу я даже не стал подогревать чай, отпил только несколько глотков, и в пять вечера с трудом пролез в низко поставленную палатку.

С наступлением вечера, ветер ничуть не стих

Материал палатки ходил ходуном, целлофановый тент нещадно грохотал. Казалось, что я расположился не на диком островке, а на открытой железнодорожной платформе несущегося во тьме товарняка. Тогда я просто убрал стойки и навалил со стороны ветра защитную стенку из валунов. Стало немного спокойнее. Забравшись внутрь, зарылся в кучу из рюкзака, пуховика и спального мешка. Предстояло потерпеть до того времени, когда я обычно засыпаю. Но в непогоду со временем начинают происходить метаморфозы. Сначала оно тянется ужасно медленно.

Одолевают мысли о том, всё ли сделано для безопасности, когда всё это закончится, как бы согреться, поесть и т.д. Но постепенно наступает вялость, ты как будто втягиваешь голову в плечи, прячешься в какой-то своей раковине как улитка, ты продолжаешь ощущать голод и холод, но это уже не тревожит и не побуждает к немедленным действиям. Понимая всю слепую и беспощадную мощь стихии, с которой человек не в силах бороться, он берёт в свои союзники время. Ничто не может продолжаться вечно. Стихает самый яростный ветер, успокаиваются самые высокие волны, нужно лишь дождаться. Вот в таком «анабиозе» время как будто ускоряется. Ты лежишь в спальном мешке, изредка поворачиваясь на другой бок. Ты совершаешь настолько мало действий, что кажется, прошёл совсем маленький промежуток времени.

Когда на следующее утро, проснувшись, я обнаружил, что погода не улучшилась, я просто решил ещё подремать. В каком-то забытье я провёл, как мне показалось часа два-три, и был немало удивлён, взглянув на часы. Был уже вечер. Наступили вторые сутки заточения.
На ужин я попил пресной воды из бутылки и заел обломками от двух печенюшек, раскрошившихся в кармане. Ветер не утихал, было холодно и темно.

На следующее утро мне довелось увидеть всю ярость воздушной стихии

Налетели такие порывы ветра, что с обрыва посыпались мелкие камешки, а над морем полетело одеяло из водяных брызг. Огибая остров, ветер усиливался у его выступающих мысов. Дуя с суши он не успевал поднять высокую волну, но был в состоянии срывать верхушки небольших волн и превращать их в водяную пыль, несущуюся с сумасшедшей скоростью мимо. Это были последние его яростные атаки. Небо посветлело, стало появляться солнце. Наконец-то я разжёг костёр и приготовил завтрак! Настроение было прекрасным – «перезимовал»!
Вот и подошло к концу моё заточение, пора была переплывать на материк. Но вода после непогоды стала настолько ледяная, что продирала до костей даже через гидрокостюм. Поэтому «в темпе» проплыл мимо скал с рычащими ларгами, хотя очень хотелось их сфотографировать.

Когда ехал на автобусе домой, в некоторых местах земля была присыпана снегом. Так поздно я ещё никогда не выбирался в свои «заплывы». На следующий день, на работе, коллеги, услышав мой рассказ, про то, как я «куковал» на островах, единодушно сочли меня отмороженным.

Карта расположения островов Гаккеля

Автор фото и материала: Роман Верещаков (РоманВер)

Начало в статье: Часть IV. Побережье Хасанского района

Продолжение в статье: На самых мористых островах, или кекурная робинзонада